|
|
|
В ритмах Тукая
Алмаз Монасыпов
Композитор, не угодивший двору, не подчинившийся жестокому, продажному времени, не писавший по конъюктурным соображениям. Для него время было понятие не плоскостное, где угодливые лезут на удобный кусок, где есть всегда свободное место для пристраивающихся. Талант не пристраивается к событиям, к креслам, для таланта существует только его мир и мир родившего его народа. Я всегда восхищалась его удовольствием цитирования татарских поэтов. Он самозабвенно любил искрящиеся лучи звучащей фонетики татарского языка. Его “В ритмах Тукая” потрясла меня. Там было все – вера, боль, надежда, счастье, горе.. Нет еще такого татарского композитора, который так глубоко выразил бы в музыке трагическую величину Тукая. Монасыйпов выразил всю глубину веры Поэта во Всевышнего. Композитор в звуках обнажил всю “неудобность” Тукая. Монасыйпов так воспел Родину, что через звуки его был слышен запах цветов, зелень трав, ласкающий ветер, колыбель матери Земли... Он, один из немногих, который рассматривал понятие народ не только горизонтально и вертикально, но голограммно. Через свою музыку он стремился догнать будущее ускользающего прошлого татар, для которых музыкальная, философская мысль была едина от Идел-Урала до Татарских проливов и Китайских стен. Мне были очень ценны встречи с ним. Он был одним из редких творческих душ, который тонко ощущал сомнения другой мятущейся души, которая в безбрежном океане музыкальных чувств теряет ориентир. И так ценна была для меня его жесткая требовательность, его честность, принципиальность в обсуждении ошибок! Меня всегда удивляет любовь нашего народа «на расстоянии». Восхищались и восхищаемся теми кто не среди нас. Придет его время, когда ослепленные ложью увидят высоту этого таланта, служившей музе своего народа, который при своей жизни уже сказал о себе строками Тукая: Йөрмәсен бәгъре өзек милләт киеп кашсыз йөзек, - без аның бик зур фәхерле, чын бриллиант ташлары.
Встала огромная проблема перед нашей нацией, как учить, чему учить наших детей, чтобы не повторяли они ошибки взрослых поколений, росли в колыбели любви к своему языку, культуре, привить им изначальную гордость за свою нацию, которая натерпелась столетия унижения за свою генетику, за богатства своей земли. В начале 1990 х годов весть об открытии татарских гимназии всколыхнула всех неравнодушных к судьбе своих детей. Сердце матери и холодный разум боролись до последнего. Что будет, если я забрав своих детей из престижной музыкальной десятилетки отдам в татарскую гимназию. А если завтра опять закроют татарские школы? Будет ли преподавание в татарских школах поставлено так, что повзрослев мои дети не упрекнут меня в содеянном, что я не дала им соответствующего образования, чтобы выжить в этом сложном мире.
Встала огромная проблема перед нашей нацией, как учить, чему учить наших детей, чтобы не повторяли они ошибки взрослых поколений, росли в колыбели любви к своему языку, культуре, привить им изначальную гордость за свою нацию, которая натерпелась столетия унижения за свою генетику, за богатства своей земли. В начале 1990 х годов весть об открытии татарских гимназии всколыхнула всех неравнодушных к судьбе своих детей. Сердце матери и холодный разум боролись до последнего. Что будет, если я забрав своих детей из престижной музыкальной десятилетки отдам в татарскую гимназию. А если завтра опять закроют татарские школы? Будет ли преподавание в татарских школах поставлено так, что повзрослев мои дети не упрекнут меня в содеянном, что я не дала им соответствующего образования, чтобы выжить в этом сложном мире.
Масгуда Шамсутдинова
|