|
|
|
Ее музыка пахнет полынью
*На написание “Ибн Фадлана” ушло 2 года. Музыка – величайшая математика души, конструирование по зову духа. Так считает Масгуда Шамсутдинова – автор прозвучавшей недавно в Большом концертном зале РТ симфонии “Ибн Фадлан”. "Я слышу музыку внутренним слухом. Вот говорят – моментальное видение, а у меня – моментальное слышание. Это когда все останавливается, замирает, уничтожается и остаются только звуки. И ощущение счастья, от того что все это может быть передано. Мне кажется, пророки всегда были счастливы, так как они всегда были в состоянии пророчества. В искусстве же состояние пророчества дается и исчезает".
“Ибн Фадлан” тоже какое-то пророчество?
Меня поразил этот человек, и мне захотелось его представить. Я хотела, чтобы в моей музыке он был как живой. Его внутренний мир, его видение происходящего. Он - человек арабского мира – много путешествовал, в том чиcле и по Булгарии. Он столкнулся с совершенно чужим миром, в котором многое его шокировало, но не стремился осудить увиденное, просто объективно передавал факты, обычаи, характеры и при этом всегда давал какую-то тонкую личную оценку. С такой же личной окраской он увидел нашу родину. Он увидел ее через свою парадигму.
Как же?
Мне кажется, тогда государство было сильнее, чем сейчас. Народ чувствовал себя как молодой человек, у которого все впереди. У татар есть считалка, которая переводится примерно так: "Земля, Земля, дай мне силу семидневного жеребенка". Я всегда удивлялась, какая же сила у семидневного жеребенка, а потом поняла, что он сильнее крепкого коня, потому что у него есть будущее. Так же и с народом.
Вы называете свою симфонию героической. Почему?
Мне надоело что у нас все плачут, дескать нас обижали и угнетали. Оправиться от этого можно за год, если в народе жив внутренний стержень гордости. Для меня важна личность. Победить человека, который себя считает правым, невозможно. Об уникальности человека, о его мечтах я Конечно, после того, что сделали в симфонии Бетховен, Шостакович, Малер, можно сказать, что делать там больше нечего. Но есть еще какие-то индивидуальные возможности. Мне, например, кажется, что моя музыка пахнет полынью, потому что это мое ощущение татарской нации. Я очень благодарна Фуату Мансурову – дирижеру мирового уровня за нисходительность к моему симфоническому опыту. Он мог бы дирижировать Стравинского, Бетховена, а он берет сейчас мою вещь. Потому что любит свой народ. Я считаю, что только благодаря его усилиям наша национальная музыка держится на плаву. Он и симфонический оркестр вытащили из моей музыки все, что было можно. То, что они хотят мне помощь, до глубины души меня потрясает. К сожалению, я ничего не могу для них сделать, только благодарить.
img1
Фуат Мансуров и Масгуда Шамсутдинова после исполнения симфонии "Ибн Фадлан"
Кстати, о благодарности. Композиторы ведь не много зарабатывают?
Государство почему-то не поддерживает серьезную музыку. Это не только моя проблема, с ней сталкиваются многие композиторы, которые либо уезжают, либо пишут на потребу сиюминутности. Наверное, это правда, что нужно начала умереть, чтобы тебя оценили. Наверное, люди искусства должны резать себе уши вешаться, стреляться. Потому что искусство – это всегда ответ на боль, свою ли, чужую ли. Они заполняют собой пустоту, вакуум в обществе. И их разрывает. От счастья и боли.
Беседовала В. Алсуфьева.
AИФ, 2001 год, 24 - 30 сентября.
|
